Свет
daemoonlight
offline
Где-то с мая я начал писать рассказ. Писал долго, продумывая каждое слово. То писал несколько слов в день, то ничего в течении месяца. Вчера ночью я закончил его. Предупреждаю сразу - рассказ довольно тяжёлый морально, возможно при прочтении всплывут какие-либо эмоции, так что аккуратней... Я не профессиональный писатель и не могу излагать свои мысли и образы слишком уж высокопарно. Язык простой и понятный. Как впрочем и рассказ.
Все совпадения с именами реальных людей случайны, вся история вымышлена от начала и до конца.
Рассказ в комменте >>>
Все совпадения с именами реальных людей случайны, вся история вымышлена от начала и до конца.
Рассказ в комменте >>>
daemoonlight
offline
СВЕТ
Свет ярким лучом пронзил глаза до боли. Он зажмурил их, чтобы хоть как-то уберечься от этого света, прожигающего как ему казалось, не только глаза – всё тело насквозь. Спустя секунду он понял, что свет уже не причиняет боль, хотя и по-прежнему сильно режет глаза. Он осторожно, с опаской начал открывать их. Никогда раньше Алексей не видел настолько яркого света, такого, чтобы он пронизывал всё тело насквозь, как будто его и нет вовсе. Свет был тёплый и нежный, излучал какое-то непонятное спокойствие. Он выставил перед собой руку, чтобы закрыться от света, и постараться осмотреться вокруг, но рука оказалась прозрачной, словно лёгкая занавеска на окне, сквозь которую светит весеннее солнышко. Вместе с тем свет, как будто поняв желание Алексея стал ослабевать и тускнуть, давая ему возможность осмотреться вокруг. Он убрал руку и стал осматриваться. Вокруг всё было белое, настолько белое, что нельзя было отличить стены от потолка, и нигде не было абсолютно никаких теней. Самое поразительное для Алексея было то, что он так и не понял, где был источник света. Он даже не знал, находится он в помещении или ещё где-то. Где я? – подумал он, –Как я здесь оказался? Что произошло? И самый главный вопрос, тревоживший его: Как мне отсюда выбраться??? Он сделал несколько шагов в сторону, достаточных, как он думал для того, чтобы наткнуться на стену и вновь вытянул руку – пустота… свет был везде и настолько ярко освещал всё вокруг, что если бы тут и были стены, увидеть их было бы нереально, да и потом Алексей не знал, где он и если даже он будет куда-то идти, сможет ли дойти до куда-нибудь. Что делать? Стоять дальше? Ждать? Чего ждать? Вопросы сменялись один за другим. И в тот момент, когда вопросы иссякли он заметил перед собой, что свет начал изменяться. В его лучах стали появляться какие-то черты. Он смотрел пристально, почти не моргая, стараясь рассмотреть, что же там перед ним происходит. Между тем, отблески света стали всё заметнее принимать форму, играя и обволакивая вырисовывавшийся из ниоткуда силуэт. Через несколько мгновений он понял, что это силуэт человека, идущего ему навстречу, человек идёт издалека и поэтому кажется, что он вырисовывается в лучах света, того самого света, который просвечал Алексея насквозь, сначала ослепляя, а затем согревая своими лучами. Силуэт становился всё чётче и он почувствовал запах, едва уловимый и настолько тонкий и знакомый запах, что он вдохнул его, чтобы насладиться им и прочувствовать всем телом. Он узнал этот запах и воскликнул, не сдержавшись: -О, Боже! Это был его любимый запах, это были духи. Этими духами пользовалась его супруга, это были те самые духи, которыми она пахла на их первом свидании тем далёким весенним днём, пахла ими в их первую ночь, когда они остались вдвоём и любили друг друга до самого рассвета. Это были те духи, которыми пахла Света на их свадьбе. Это был её запах. Настолько нежный и едва уловимый! Так пахнет весна, так пахнет любовь, так пахла она… Пахла и в тот день, когда погибла. Они ехали на машине в гости, он, Светлана и их 3-х летний сын Дениска. Было лето и они каждый день куда-то ездили, ни дня не сидя дома. Света очень любила различные поездки и всегда подстёгивала Алексея отправиться куда-нибудь в гости или отдохнуть. Они побывали и в Европе, и в Азии и на Востоке. Да и просто по городу они ездили очень часто, постоянно бывая в гостях. У них было много друзей и всегда была возможность съездить куда-то. Так было и в тот роковой день июля… они отправились в гости к другу детства Алексея за город на дачу, но им не суждено было доехать. Подрезавший их при обгоне на крутом повороте лихач на Субару не оставил другого выбора Алексею, как затормозить. При торможении машину повело в сторону обочины, за которой было ограждение и откос, и в тот момент он подумал, что металлический каркас ограждения поможет остановиться машине. Но автомобиль ехал на слишком большой скорости и встретившись с ограждением с грохотом ударился об него. Противно зашипели надуваясь сработавшие подушки безопасности и автомобиль сломав ограждение полетел по склону вниз, грохоча и переворачиваясь. В момент одного из ударов машины об землю, Алексей потерял сознание от боли. Очнувшись он не знал, сколько прошло времени, с момента аварии, он какое-то время не мог придти в себя, а когда пришёл, то понял, что произошло нечто ужасное.
Машина оказалась лежавшей на крыше вверх колёсами, которые всё ещё продолжали вертеться. Алексей был пристёгнут ремнём безопасности, а сдувшаяся к тому моменту подушка почти накрывала его лицо. Он кое как отодвинул её и позвал супругу, затем сына. Ответа не было. Он постарался обернуться, но не смог – что-то было с его шеей, она сильно болела, также как и голова. Найдя в себе силы и превозмогая боль Алексей всё же обернулся назад… Света лежала почти на потолке автомобиля в какой-то абсолютно неестественной для человека позе. Её глаза были закрыты, а лицо было в крови, как и практически всё тело. Он позвал её ещё раз, пробовал дотянуться рукой до неё, чтобы удостовериться, что с ней всё в порядке. Наконец, он взял её за руку. Тело его супруги было тёплым. –Свет, Света, Светочка!... – звал её Алексей и тормошил за руку. Тишина. Лишь противное шуршание колёс и боль, пульсирующая в голове – было всё, что он слышал. Он позвал – Денис! Сынок! Тишина… Обернувшись и осмотрев заднее сиденье, Алексей закричал душераздирающим криком. Ему стало ясно, что почти вся та кровь, которая была на Свете – не её собственная. Он заплакал. Боль гвоздём ударила в голову и он чуть было снова не потерял сознание от увиденной ужасной картины трагедии. Он не мог ни о чём думать, и действовал лишь автоматически. Попробовав расстегнуть ремень Алексей понял, что он заклинил. Он в отчаянии рванул его на себя, но всё равно не смог освободиться. Тогда он вспомнил, что в бардачке лежит складной нож, который он возил с собой на всякий случай, зачистить какой-нибудь провод или отрезать что-либо. Алексей не любил сюрпризы и всегда стремился предугадать всевозможные ситуации. Бардачок распахнулся легко и засветившись лампочкой подсветки высыпал вниз практически всё своё содержимое. Пошарив в куче, где был блокнот, авторучка, бутылка с водой, полотенце для рук, пара компакт-дисков и ещё какие-то мелочи, он наконец нащупал нож. Раскрыв его, Алексей начал неистово резать ремень безопасности. Нож был острый и ремень поддался весьма легко, быстро освободив его от своих оков. Алексей потянулся к ручке двери, чтобы открыть её. Дверь со скрипом и толчком в неё плечом нехотя поддалась и распахнулась. Алексей выполз на четвереньках и попробовал встать. В тот же миг его голова закружилась, ему стало плохо и его стошнило. Алексей вновь упал на четвереньки и пополз к задней двери. Со своей стороны задняя дверь открылась легко и он заглянул внутрь. Увидел сына, который лежал внизу почти калачиком, в такой позе он любил спать в своей кроватке дома. Он был весь окровавлен, но Алексей услышал, что он ещё дышит. Тут же он взял его на руки и слегка приподняв вытащил из автомобиля, положив рядом на траву. За супругой ему надо было ползти к противоположной двери на другой стороне автомобиля. Эти несколько метров дались ему очень тяжело, Алексею было плохо, его тошнило, он всё ещё плакал, слёзы застилали глаза, голова и шея сильно болели, он чуть не терял сознание от боли, но превозмогая её полз к задней двери машины, на другой стороне. Дверь распахнулась легко и без скрипов. Он начал осматривать Свету, думая, как её лучше вытащить. В итоге не придумав ничего более подходящего, он держа её за шею, чтобы она не ударилась головой положил набок и подхватив подмышки начал вытаскивать из автомобиля. Жена и сын лежали рядом. Алексей вернулся за бутылкой воды, выпавшей из бардачка, умыл им обоим лица, вылил остатки воды себе на голову и слегка придя в себя стал звать на помощь. В принципе, он мог этого и не делать, к нему уже спешили двое парней, проезжавших мимо и остановившихся около разбитого ограждения, чтобы посмотреть, что там произошло.
Парни быстро сообразили что к чему и начали звонить в скорую. Пока они помогали Алексею подняться и отнести семью подальше от автомобиля, на случай, если пробит бак и может возникнуть пожар. Вскоре послышался вой сирен. На место аварии прибыло две кареты скорой помощи, ещё одна детская реанимация и патруль милиции. Люди в белых халатах моментально схватили носилки, чемоданчики первой помощи и кинулись по склону к Алексею и его семье. Один из врачей подошёл к нему и спросив как он себя чувствует, что и где болит, начал осмотр. Он светил ему фонариком в глаза, Алексей жмурился и отводил руку доктора, тот щупал его пульс и осматривал ушибы и синяки. Ему было предложено пройти в карету скорой помощи, для более полного досмотра. С его родными занимались врачи реанимации, унося в другой автомобиль жену и ребёнка. В карете скорой помощи Алексею сделали какой-то укол, уложили на носилки и начали ставить капельницу. Он даже не успел поблагодарить тех парней, которые помогли ему. Их допрашивала милиция. Двери скорой захлопнулись и с сиреной автомобиль помчался в больницу. Они ехали обратно в город, так подумал Алексей, потому что до него было близко, ведь они лишь недалеко от него отъехали. Начал действовать укол и Алексей отключился…
Высокий белый потолок освещался солнцем, светившим в окно палаты интенсивной терапии. Вся палата была какой-то бледной и жутковатой, пищали какие-то приборы, что-то гудело и щёлкало. Алексей был под капельницей. К его телу тянулись какие-то провода. Возле него сновала молодая медсестра лет тридцати, не больше. Она смотрела на приборы, на капельницу, что-то записывала в карту. Увидев, что Алексей пришёл в себя, она подошла к нему и спросила: - Как Вы себя чувствуете? –Воды, попросил Алексей. Она поднесла ему пластиковый стаканчик с прохладной водой. С трудом приподняв голову он всё же сделал несколько глотков. Сознание вернулось к нему и он тихо просил медсестру: -Где я нахожусь, что случилось и где моя семья? В ответ она отвела взгляд и сказала: -Сейчас я позову к вам доктора. Алексей забеспокоился, датчики тут же ответили тревожным сигналом на мониторе. –Что с ними? Где они? Хлопнула дверь. Алексей постарался приподняться на койке, но не смог – слишком слаб он был в тот момент. Оглядевшись по сторонам он не увидел ничего, что могло бы как-то говорить о его семье. Он тяжело положил голову обратно на подушку. Закрыл глаза. Дверь открылась и быстрыми шагами к нему подошёл высокий крепкий мужчина с марлевой повязкой на лице. За ним спешила та самая медсестра, которая следила в палате за приборами и состоянием пациентов. –Здравствуйте, -поздоровался доктор. –Меня зовут Олег Владимирович Ипатьев. Я реаниматолог в этой больнице. Нам 2 часа назад доставили Вас и Вашу жену с ребёнком. С этими словами врач замолчал. Он промолчал несколько секунд и добавил: – Мне надо с Вами поговорить, Алексей. Кардиомонитор запищал часто и надрывно. Врач шепнул что-то сестре и она тотчас скрылась за дверью. Врач снял с лица повязку. Он был немолодой мужчина около 50 лет с аккуратным прямым носом, приятной формой лица и небольшими ямками возле уголков рта. Его глаза были серыми, очень выразительными и печальными… по выражению его глаз было понятно, что далеко не все пациенты уходят из отделения реанимации. –Алексей, начал врач, -Алексей, Вы помните, что произошло? – Да, но смутно, ответил он. – Я помню аварию, помню как вытаскивал из автомобиля жену с ребёнком… - Как они? С ними всё в порядке? Прибор показывал 124 ударов в минуту. – Нина! –громко позвал доктор. – Нина! Скорей сюда! –Доктор, что с ними? Ответьте мне! С ними всё в порядке? Они живы? Алексей крепко схватил врача за рукав. – Ответьте мне! – потребовал Алексей. Доктор Ипатьев склонился над ним, взял свободной рукой руку Алексея, которой он вцепился в его рукав и тихо, почти неслышно ответил: -Мне очень жаль, Лёша. Мы не смогли их спасти. Прибор неистово запищал с такой силой, что казалось, сигнал слился в единый нескончаемый гул. Всё тело Алексея неприятно сдавило, казалось, он не может дышать. На мгновение его рассудок помутнел и палату огласил дикий рёв, подобный звериному предсмертному крику. Рукав врача треснул по шву… прибежала медсестра с каким-то подносом. Алексей бился в истерике и сестра, взяв с подноса шприц никак не могла попасть ему в вену, чтобы ввести успокоительное. В итоге инъекция была сделана через капельницу. Доктор слегка ослабил регулятор на ней, чтобы лекарство быстрее подействовало. Всё это время они с сестрой держали Алексея, тот бился в истерике, кричал и плакал… Лекарство подействовало и крики сменились стонами, затем всхипываниями и в итоге Алексей просто закрыл глаза, крепко зажмурив их, выдавливая из себя слёзы… Их больше нет – мелькало и пульсировало в его голове. Они погибли, их не вернуть, я остался совсем один, я потерял семью… Одному Господу известно, что творилось в голове Алексея в те страшные минуты отчаяния и боли…
-Лёша! –позвал врач, стоя рядом с ним. –Лёша, прости, мы оказались бессильны. Твоей жене уже нечем было помочь… Она погибла сразу, если тебе от этого станет легче…
-А сын? Ведь он же дышал!!! Я видел!!! Почему и он тоже? Почему все, кого я люблю сразу ушли от меня…
-Ваш сын… Алексей, отдохни… Я отвечу тебе позже, если можно. Ты и так перенёс ужасную трагедию. Тебе сейчас ни к чему ещё больше волноваться. Подумай о себе, тебе надо продолжать жить… Дальше… Всё будет хорошо, Лёша… Твоя жизнь вне опасности, ты скоро поправишься…
-Доктор… в горле Алексея было сухо, стоял комок и ему трудно было говорить. –Доктор, ведь Дениски уже всё равно нет, его не вернуть… Слеза скатилась по щеке. Скажите, почему? Почему хотя бы сын не… Не… Слёзы безысходности, отчаяния и боли катились по щекам Алексея.
-Он потерял очень много крови, и потом при аварии его голова… Лёша, его мозг… погиб… Билось только сердце… И не сразу нашли нужную группу крови для переливания… Лёша, это сложно объяснить, но время играло против нас, прости… У нас не получилось…
Прости, не получилось, не смогли… Эти слова эхом разносились в голове… Алексей знал, что обвинять в этом врачей был не выход… Это было всё, это был конец. Мать с отцом Алексея уже довольно давно умерли, братьев или сестёр у него не было, его семья, Света и Денис были для него всем. Были смыслом его жизни. А теперь их нет, теперь нет и смысла. Для чего ему теперь жить? Ради кого? В больнице он был окружён вниманием и опекой, но со своей болью он был один на один и никто не мог ему её облегчить. Несмотря на то, что Алексей благодаря врачам поправлялся достаточно быстро, его моральное состояние нисколько не улучшалось. Тянулись бесконечной вереницей серые и полные боли дни… Приём лекарств, процедуры, курсы реабилитаций после травм… Алексей становился роботом… без эмоций, без блеска в глазах, даже речь стала монотонной, словно у батюшки, читающего молитву во время службы. Он потерял интерес к жизни.
Спустя несколько месяцев его, выздоровевшего физически наконец выписали. Вызвав из приёмной себе такси, он попрощался с врачами и сев в машину, уехал. Была вторая половина октября. Деревья уже скинули листву, начались лёгкие заморозки и казалось, сама природа скорбила вместе с ним об его утрате… Машина слегка покачиваясь, везла его в опустевший дом. Алексей долго мялся перед тем, как открыть дверь. Теребил в руках ключи и ему казалось, позвони он сейчас в дверь, ему откроет жена, подбежит обнять папку сынишка… Алексей снова заплакал, усевшись прямо на каменное крыльцо возле дома. Слегка успокоившись и замёрзнув он всё же повернул ключ и вошёл в дом. Холодно, пусто, уныло, тоскливо, одиноко, больно и тяжело было ему находиться там. Он подошёл к телефону. Взял трубку и набрал номер.
-Але?
-Тамара Евгеньевна, здравствуйте. Это Алексей.
-Лёша?! Господи! Тебя когда выписали? Почему не позвонил? Я бы приехала за тобой, забрала тебя…
-Я не хотел никого беспокоить, я за эти месяцы привык один, понимаете?
-Да, Лёша, понимаю…
Голос матери Светланы на другом конце провода оборвался. Она плакала… Ведь она потеряла дочь и внука. Единственную дочь…
-Алёша, всхлипывая говорила тёща, сынок, приезжай… А хочешь, я сама к тебе приеду? Мы теперь одни с тобой остались, оставайся пока у меня, поживёшь, поокрепнешь…
-Спасибо, Тамара Евгеньевна, я заеду чуть позже… Вы мне только скажите пожалуйста, где похоронили Свету и сына?
-Хорошо, сынок, ты сейчас поедешь?
-Да…
Алексей знал, что не ему одному тяжело и больно. Та женщина заменила ему мать, любила его словно собственного сына. Была счастлива, когда совсем юная Светка прибежала к ней домой и сказала, что встретила лучшего мужчину на свете. Потом они вместе сообщили её маме о свадьбе, затем о том, что у Светы будет ребёнок… Всё в их семье делилось, все радости и печали. Мама Светы была не просто её мамой, не просто тёщей, она была частью их семьи, никогда не мешала им жить своими нравоучениями, а если Лёше или Свете нужен был её совет, она всего лишь выражала своё мнение.
Машина подъехала к кладбищу.
-Вас подождать?
-Нет, шеф, я наверно пробуду долго, а до остановки рукой подать. Спасибо, я прогуляюсь.
За воротами царила тишина и даже какое-то спокойствие, которое нахлынуло и на Алексея. Идя мимо стройных рядов могил он искал глазами тот участок, где покоится Светлана. На деревьях сидели птицы, которые не пели, а казалось следили за тем, куда направляется человек в чёрном драповом пальто, шея которого была укутана бардовым шарфом, а на ногах сверкали ботинки. Даже вставая в затянувшуюся коркой льда лужицу они всё равно блестели. Алексей же не обращал внимания на такие мелочи, как лужа, его взгляд скользил по надгробиям и уходя всё дальше вглубь кладбища становилось всё тише, даже ветра не было, или просто он его не слышал. Наконец, его взгляд остановился. Кочурина Светлана Анатольевна. Он зашёл за оградку. На него с фотографии смотрела молодая и улыбающаяся женщина, лежали свежие цветы, принесённые мамой. –Здравствуй, любимая. Тихо сказал, почти прошептал Алексей. Прости меня за то, что не уберёг самое ценное, что было у меня в жизни… Прости, что не сумел… Прости… Упав на колени, пачкая дорогое пальто Алексей руками сжимал горсти жёсткой, промёрзшей земли и плакал… Он не знал, как долго он так просидел на коленях, но слёзы заканчивались и боль утихала… Видимо, супруга не держала на него зла находясь в ином мире с сынишкой. Алексею стало легче, слёзы закончились и он пытаясь улыбнуться, сказал: -Спасибо, родная. Я люблю тебя!
С этими словами он встал и не отряхиваясь, вышел, закрыв за собой калитку. Повернув возле кладбищенских ворот в другую сторону он пошёл на детское кладбище. Идя по нему и разыскивая могилку сына он плакал, потому что видел на памятниках фотографии ровесников его сына, и мальчиков и девочек и понимал, что его горе – не единственное, что и другие родители теряли своих детишек… Кочурин Денис Алексеевич. Маленькая оградка, маленький памятник, улыбающееся лицо сына на фотографии и всё так же, как и у жены – цветы. Сын Алексея был точной его копией, прямо маленький Алёшка на детских фотографиях, если их сравнить. – Здравствуй, сыночек… Прости меня, что так получилось. Прости, что не уберёг вас с мамой. Всё могло быть иначе… Снова слёзы и боль, снова коленями в землю, снова горсти земли в пальцах…
Алексей вышел с кладбища подавленным, снова накатила боль и отчаяние. Он закурил и пошёл в сторону остановки. Думая о своей боли он шёл почти посередине дороги. Уже начинало смеркаться. Он шёл и курил и думал о том, что всё-таки им всем троим надо было быть здесь. Это нечестно, когда смерть забирая твоих близких, оставляет тебя одного. Один на один с болью, горем, отчаянием и одиночеством.
Приехав домой, Алексей позвонил тёще, поблагодарил за цветы на могилках и пригласил к себе в гости. Поставил на плите чайник, и сев на диван, стал её ждать. На него накатила усталость и он положив голову на подлокотник задремал…
Запах Светиных духов стал совсем близким. Она стояла рядом с ним в чудесном белоснежном платье и улыбаясь взяла за руку.
–Здравствуй, Лёшенька!
-Здравствуй, любимая! Где я?
-Где? –звонко рассмеялась Света. Ты там же, где сейчас и мы с Дениской.
-Рай? –Алексей не поверил своим ушам от услышанного и глазам от увиденного.
-То место, где ты можешь быть со своими любимыми и есть Рай, улыбаясь ответила Света.
-Я очень соскучился по вам, родные мои! Где наш сынишка?
-Он играет сейчас. Хочешь, я позову его?
-Хочу!
-Денис! Сынок, подойди пожалуйста!!!
Послышался топот маленьких ножек и спустя несколько секунд из света, которого вышла Светлана показался Денис.
-Сынок!
-Здравствуй, папка! Мальчик набросился на шею к отцу.
-Дениска, родной мой! Как мне вас обоих не хватает вы бы знали!
Светлана подошла вплотную и обняла мужа. Алексей ощутил тепло её тела, нежность кожи и спокойствие в душе. Впервые за многие месяцы он был спокоен и счастлив.
-Родные мои, любимые! Мы теперь будем вместе! Я пришёл к вам…
-Алёша, твоё время её не пришло…
-Как? Я ведь умер тоже? Нет? О, Господи! А как же это произошло-то? Ведь я уснул на диване…
-Любимый, у нас с сыном всё хорошо, мы тебя очень любим и будем ждать тут, но лишь тогда, когда придёт и твоё время… А сейчас слышишь? Тебе пора возвращаться! Ещё не время котик, ещё не время… Живи и радуйся жизни, а мы будем тебя ждать…
-Что? Как? Я не понимаю…
-А ты не слышишь? Тебе сейчас жизнь спасают… Иди, любимый, тебе пора.
С этими словами Света поцеловала Алексея в губы и вместе с сыном растворилась в ярком свете, который снова стал резать глаза. Алексей зажмурился и стало темно…
-Тысяча один, тысяча два, тысяча три… Тысяча один, тысяча два, тысяча три… Тысяча один, тысяча два, тысяча три… Есть пульс! Алексей! Алексей! Открой глаза! Дыши, слышишь! Дыши, Алексей!!!
Алексей открыл глаза. Белый потолок кареты скорой помощи. Врач, устало и не без страха смотревший ему в глаза сказал:
-Наконец… Как ты себя чувствуешь?
-Что случилось? Почему я в скорой?
-Кто же оставляет газ без присмотра и идёт спать? Милок, что ж ты так? Скажи спасибо вон той женщине, если бы не она, нам можно было уже и не ехать за тобой…
-Лёша, Лёша… Что же ты делаешь-то, а?
- Тамара Евгеньевна, у меня что, газ потух?
-Мало того, что потух, ты чуть не помер… Совсем от рук отбился малый… Хорошо, у меня ключи с собой были. Я как зашла в дом, а там газом воняет! Я тебя звать начала, саму аж затошнило. Все окна, двери пооткрывала, врачей вот вызвала… Слава Богу успели… Ну, как ты сынок? Как ты себя чувствуешь?
Алексей чуть подумав, улыбнулся: -Со мной всё хорошо. Я в полном порядке.
Теперь он и правда был в порядке.
Свет ярким лучом пронзил глаза до боли. Он зажмурил их, чтобы хоть как-то уберечься от этого света, прожигающего как ему казалось, не только глаза – всё тело насквозь. Спустя секунду он понял, что свет уже не причиняет боль, хотя и по-прежнему сильно режет глаза. Он осторожно, с опаской начал открывать их. Никогда раньше Алексей не видел настолько яркого света, такого, чтобы он пронизывал всё тело насквозь, как будто его и нет вовсе. Свет был тёплый и нежный, излучал какое-то непонятное спокойствие. Он выставил перед собой руку, чтобы закрыться от света, и постараться осмотреться вокруг, но рука оказалась прозрачной, словно лёгкая занавеска на окне, сквозь которую светит весеннее солнышко. Вместе с тем свет, как будто поняв желание Алексея стал ослабевать и тускнуть, давая ему возможность осмотреться вокруг. Он убрал руку и стал осматриваться. Вокруг всё было белое, настолько белое, что нельзя было отличить стены от потолка, и нигде не было абсолютно никаких теней. Самое поразительное для Алексея было то, что он так и не понял, где был источник света. Он даже не знал, находится он в помещении или ещё где-то. Где я? – подумал он, –Как я здесь оказался? Что произошло? И самый главный вопрос, тревоживший его: Как мне отсюда выбраться??? Он сделал несколько шагов в сторону, достаточных, как он думал для того, чтобы наткнуться на стену и вновь вытянул руку – пустота… свет был везде и настолько ярко освещал всё вокруг, что если бы тут и были стены, увидеть их было бы нереально, да и потом Алексей не знал, где он и если даже он будет куда-то идти, сможет ли дойти до куда-нибудь. Что делать? Стоять дальше? Ждать? Чего ждать? Вопросы сменялись один за другим. И в тот момент, когда вопросы иссякли он заметил перед собой, что свет начал изменяться. В его лучах стали появляться какие-то черты. Он смотрел пристально, почти не моргая, стараясь рассмотреть, что же там перед ним происходит. Между тем, отблески света стали всё заметнее принимать форму, играя и обволакивая вырисовывавшийся из ниоткуда силуэт. Через несколько мгновений он понял, что это силуэт человека, идущего ему навстречу, человек идёт издалека и поэтому кажется, что он вырисовывается в лучах света, того самого света, который просвечал Алексея насквозь, сначала ослепляя, а затем согревая своими лучами. Силуэт становился всё чётче и он почувствовал запах, едва уловимый и настолько тонкий и знакомый запах, что он вдохнул его, чтобы насладиться им и прочувствовать всем телом. Он узнал этот запах и воскликнул, не сдержавшись: -О, Боже! Это был его любимый запах, это были духи. Этими духами пользовалась его супруга, это были те самые духи, которыми она пахла на их первом свидании тем далёким весенним днём, пахла ими в их первую ночь, когда они остались вдвоём и любили друг друга до самого рассвета. Это были те духи, которыми пахла Света на их свадьбе. Это был её запах. Настолько нежный и едва уловимый! Так пахнет весна, так пахнет любовь, так пахла она… Пахла и в тот день, когда погибла. Они ехали на машине в гости, он, Светлана и их 3-х летний сын Дениска. Было лето и они каждый день куда-то ездили, ни дня не сидя дома. Света очень любила различные поездки и всегда подстёгивала Алексея отправиться куда-нибудь в гости или отдохнуть. Они побывали и в Европе, и в Азии и на Востоке. Да и просто по городу они ездили очень часто, постоянно бывая в гостях. У них было много друзей и всегда была возможность съездить куда-то. Так было и в тот роковой день июля… они отправились в гости к другу детства Алексея за город на дачу, но им не суждено было доехать. Подрезавший их при обгоне на крутом повороте лихач на Субару не оставил другого выбора Алексею, как затормозить. При торможении машину повело в сторону обочины, за которой было ограждение и откос, и в тот момент он подумал, что металлический каркас ограждения поможет остановиться машине. Но автомобиль ехал на слишком большой скорости и встретившись с ограждением с грохотом ударился об него. Противно зашипели надуваясь сработавшие подушки безопасности и автомобиль сломав ограждение полетел по склону вниз, грохоча и переворачиваясь. В момент одного из ударов машины об землю, Алексей потерял сознание от боли. Очнувшись он не знал, сколько прошло времени, с момента аварии, он какое-то время не мог придти в себя, а когда пришёл, то понял, что произошло нечто ужасное.
Машина оказалась лежавшей на крыше вверх колёсами, которые всё ещё продолжали вертеться. Алексей был пристёгнут ремнём безопасности, а сдувшаяся к тому моменту подушка почти накрывала его лицо. Он кое как отодвинул её и позвал супругу, затем сына. Ответа не было. Он постарался обернуться, но не смог – что-то было с его шеей, она сильно болела, также как и голова. Найдя в себе силы и превозмогая боль Алексей всё же обернулся назад… Света лежала почти на потолке автомобиля в какой-то абсолютно неестественной для человека позе. Её глаза были закрыты, а лицо было в крови, как и практически всё тело. Он позвал её ещё раз, пробовал дотянуться рукой до неё, чтобы удостовериться, что с ней всё в порядке. Наконец, он взял её за руку. Тело его супруги было тёплым. –Свет, Света, Светочка!... – звал её Алексей и тормошил за руку. Тишина. Лишь противное шуршание колёс и боль, пульсирующая в голове – было всё, что он слышал. Он позвал – Денис! Сынок! Тишина… Обернувшись и осмотрев заднее сиденье, Алексей закричал душераздирающим криком. Ему стало ясно, что почти вся та кровь, которая была на Свете – не её собственная. Он заплакал. Боль гвоздём ударила в голову и он чуть было снова не потерял сознание от увиденной ужасной картины трагедии. Он не мог ни о чём думать, и действовал лишь автоматически. Попробовав расстегнуть ремень Алексей понял, что он заклинил. Он в отчаянии рванул его на себя, но всё равно не смог освободиться. Тогда он вспомнил, что в бардачке лежит складной нож, который он возил с собой на всякий случай, зачистить какой-нибудь провод или отрезать что-либо. Алексей не любил сюрпризы и всегда стремился предугадать всевозможные ситуации. Бардачок распахнулся легко и засветившись лампочкой подсветки высыпал вниз практически всё своё содержимое. Пошарив в куче, где был блокнот, авторучка, бутылка с водой, полотенце для рук, пара компакт-дисков и ещё какие-то мелочи, он наконец нащупал нож. Раскрыв его, Алексей начал неистово резать ремень безопасности. Нож был острый и ремень поддался весьма легко, быстро освободив его от своих оков. Алексей потянулся к ручке двери, чтобы открыть её. Дверь со скрипом и толчком в неё плечом нехотя поддалась и распахнулась. Алексей выполз на четвереньках и попробовал встать. В тот же миг его голова закружилась, ему стало плохо и его стошнило. Алексей вновь упал на четвереньки и пополз к задней двери. Со своей стороны задняя дверь открылась легко и он заглянул внутрь. Увидел сына, который лежал внизу почти калачиком, в такой позе он любил спать в своей кроватке дома. Он был весь окровавлен, но Алексей услышал, что он ещё дышит. Тут же он взял его на руки и слегка приподняв вытащил из автомобиля, положив рядом на траву. За супругой ему надо было ползти к противоположной двери на другой стороне автомобиля. Эти несколько метров дались ему очень тяжело, Алексею было плохо, его тошнило, он всё ещё плакал, слёзы застилали глаза, голова и шея сильно болели, он чуть не терял сознание от боли, но превозмогая её полз к задней двери машины, на другой стороне. Дверь распахнулась легко и без скрипов. Он начал осматривать Свету, думая, как её лучше вытащить. В итоге не придумав ничего более подходящего, он держа её за шею, чтобы она не ударилась головой положил набок и подхватив подмышки начал вытаскивать из автомобиля. Жена и сын лежали рядом. Алексей вернулся за бутылкой воды, выпавшей из бардачка, умыл им обоим лица, вылил остатки воды себе на голову и слегка придя в себя стал звать на помощь. В принципе, он мог этого и не делать, к нему уже спешили двое парней, проезжавших мимо и остановившихся около разбитого ограждения, чтобы посмотреть, что там произошло.
Парни быстро сообразили что к чему и начали звонить в скорую. Пока они помогали Алексею подняться и отнести семью подальше от автомобиля, на случай, если пробит бак и может возникнуть пожар. Вскоре послышался вой сирен. На место аварии прибыло две кареты скорой помощи, ещё одна детская реанимация и патруль милиции. Люди в белых халатах моментально схватили носилки, чемоданчики первой помощи и кинулись по склону к Алексею и его семье. Один из врачей подошёл к нему и спросив как он себя чувствует, что и где болит, начал осмотр. Он светил ему фонариком в глаза, Алексей жмурился и отводил руку доктора, тот щупал его пульс и осматривал ушибы и синяки. Ему было предложено пройти в карету скорой помощи, для более полного досмотра. С его родными занимались врачи реанимации, унося в другой автомобиль жену и ребёнка. В карете скорой помощи Алексею сделали какой-то укол, уложили на носилки и начали ставить капельницу. Он даже не успел поблагодарить тех парней, которые помогли ему. Их допрашивала милиция. Двери скорой захлопнулись и с сиреной автомобиль помчался в больницу. Они ехали обратно в город, так подумал Алексей, потому что до него было близко, ведь они лишь недалеко от него отъехали. Начал действовать укол и Алексей отключился…
Высокий белый потолок освещался солнцем, светившим в окно палаты интенсивной терапии. Вся палата была какой-то бледной и жутковатой, пищали какие-то приборы, что-то гудело и щёлкало. Алексей был под капельницей. К его телу тянулись какие-то провода. Возле него сновала молодая медсестра лет тридцати, не больше. Она смотрела на приборы, на капельницу, что-то записывала в карту. Увидев, что Алексей пришёл в себя, она подошла к нему и спросила: - Как Вы себя чувствуете? –Воды, попросил Алексей. Она поднесла ему пластиковый стаканчик с прохладной водой. С трудом приподняв голову он всё же сделал несколько глотков. Сознание вернулось к нему и он тихо просил медсестру: -Где я нахожусь, что случилось и где моя семья? В ответ она отвела взгляд и сказала: -Сейчас я позову к вам доктора. Алексей забеспокоился, датчики тут же ответили тревожным сигналом на мониторе. –Что с ними? Где они? Хлопнула дверь. Алексей постарался приподняться на койке, но не смог – слишком слаб он был в тот момент. Оглядевшись по сторонам он не увидел ничего, что могло бы как-то говорить о его семье. Он тяжело положил голову обратно на подушку. Закрыл глаза. Дверь открылась и быстрыми шагами к нему подошёл высокий крепкий мужчина с марлевой повязкой на лице. За ним спешила та самая медсестра, которая следила в палате за приборами и состоянием пациентов. –Здравствуйте, -поздоровался доктор. –Меня зовут Олег Владимирович Ипатьев. Я реаниматолог в этой больнице. Нам 2 часа назад доставили Вас и Вашу жену с ребёнком. С этими словами врач замолчал. Он промолчал несколько секунд и добавил: – Мне надо с Вами поговорить, Алексей. Кардиомонитор запищал часто и надрывно. Врач шепнул что-то сестре и она тотчас скрылась за дверью. Врач снял с лица повязку. Он был немолодой мужчина около 50 лет с аккуратным прямым носом, приятной формой лица и небольшими ямками возле уголков рта. Его глаза были серыми, очень выразительными и печальными… по выражению его глаз было понятно, что далеко не все пациенты уходят из отделения реанимации. –Алексей, начал врач, -Алексей, Вы помните, что произошло? – Да, но смутно, ответил он. – Я помню аварию, помню как вытаскивал из автомобиля жену с ребёнком… - Как они? С ними всё в порядке? Прибор показывал 124 ударов в минуту. – Нина! –громко позвал доктор. – Нина! Скорей сюда! –Доктор, что с ними? Ответьте мне! С ними всё в порядке? Они живы? Алексей крепко схватил врача за рукав. – Ответьте мне! – потребовал Алексей. Доктор Ипатьев склонился над ним, взял свободной рукой руку Алексея, которой он вцепился в его рукав и тихо, почти неслышно ответил: -Мне очень жаль, Лёша. Мы не смогли их спасти. Прибор неистово запищал с такой силой, что казалось, сигнал слился в единый нескончаемый гул. Всё тело Алексея неприятно сдавило, казалось, он не может дышать. На мгновение его рассудок помутнел и палату огласил дикий рёв, подобный звериному предсмертному крику. Рукав врача треснул по шву… прибежала медсестра с каким-то подносом. Алексей бился в истерике и сестра, взяв с подноса шприц никак не могла попасть ему в вену, чтобы ввести успокоительное. В итоге инъекция была сделана через капельницу. Доктор слегка ослабил регулятор на ней, чтобы лекарство быстрее подействовало. Всё это время они с сестрой держали Алексея, тот бился в истерике, кричал и плакал… Лекарство подействовало и крики сменились стонами, затем всхипываниями и в итоге Алексей просто закрыл глаза, крепко зажмурив их, выдавливая из себя слёзы… Их больше нет – мелькало и пульсировало в его голове. Они погибли, их не вернуть, я остался совсем один, я потерял семью… Одному Господу известно, что творилось в голове Алексея в те страшные минуты отчаяния и боли…
-Лёша! –позвал врач, стоя рядом с ним. –Лёша, прости, мы оказались бессильны. Твоей жене уже нечем было помочь… Она погибла сразу, если тебе от этого станет легче…
-А сын? Ведь он же дышал!!! Я видел!!! Почему и он тоже? Почему все, кого я люблю сразу ушли от меня…
-Ваш сын… Алексей, отдохни… Я отвечу тебе позже, если можно. Ты и так перенёс ужасную трагедию. Тебе сейчас ни к чему ещё больше волноваться. Подумай о себе, тебе надо продолжать жить… Дальше… Всё будет хорошо, Лёша… Твоя жизнь вне опасности, ты скоро поправишься…
-Доктор… в горле Алексея было сухо, стоял комок и ему трудно было говорить. –Доктор, ведь Дениски уже всё равно нет, его не вернуть… Слеза скатилась по щеке. Скажите, почему? Почему хотя бы сын не… Не… Слёзы безысходности, отчаяния и боли катились по щекам Алексея.
-Он потерял очень много крови, и потом при аварии его голова… Лёша, его мозг… погиб… Билось только сердце… И не сразу нашли нужную группу крови для переливания… Лёша, это сложно объяснить, но время играло против нас, прости… У нас не получилось…
Прости, не получилось, не смогли… Эти слова эхом разносились в голове… Алексей знал, что обвинять в этом врачей был не выход… Это было всё, это был конец. Мать с отцом Алексея уже довольно давно умерли, братьев или сестёр у него не было, его семья, Света и Денис были для него всем. Были смыслом его жизни. А теперь их нет, теперь нет и смысла. Для чего ему теперь жить? Ради кого? В больнице он был окружён вниманием и опекой, но со своей болью он был один на один и никто не мог ему её облегчить. Несмотря на то, что Алексей благодаря врачам поправлялся достаточно быстро, его моральное состояние нисколько не улучшалось. Тянулись бесконечной вереницей серые и полные боли дни… Приём лекарств, процедуры, курсы реабилитаций после травм… Алексей становился роботом… без эмоций, без блеска в глазах, даже речь стала монотонной, словно у батюшки, читающего молитву во время службы. Он потерял интерес к жизни.
Спустя несколько месяцев его, выздоровевшего физически наконец выписали. Вызвав из приёмной себе такси, он попрощался с врачами и сев в машину, уехал. Была вторая половина октября. Деревья уже скинули листву, начались лёгкие заморозки и казалось, сама природа скорбила вместе с ним об его утрате… Машина слегка покачиваясь, везла его в опустевший дом. Алексей долго мялся перед тем, как открыть дверь. Теребил в руках ключи и ему казалось, позвони он сейчас в дверь, ему откроет жена, подбежит обнять папку сынишка… Алексей снова заплакал, усевшись прямо на каменное крыльцо возле дома. Слегка успокоившись и замёрзнув он всё же повернул ключ и вошёл в дом. Холодно, пусто, уныло, тоскливо, одиноко, больно и тяжело было ему находиться там. Он подошёл к телефону. Взял трубку и набрал номер.
-Але?
-Тамара Евгеньевна, здравствуйте. Это Алексей.
-Лёша?! Господи! Тебя когда выписали? Почему не позвонил? Я бы приехала за тобой, забрала тебя…
-Я не хотел никого беспокоить, я за эти месяцы привык один, понимаете?
-Да, Лёша, понимаю…
Голос матери Светланы на другом конце провода оборвался. Она плакала… Ведь она потеряла дочь и внука. Единственную дочь…
-Алёша, всхлипывая говорила тёща, сынок, приезжай… А хочешь, я сама к тебе приеду? Мы теперь одни с тобой остались, оставайся пока у меня, поживёшь, поокрепнешь…
-Спасибо, Тамара Евгеньевна, я заеду чуть позже… Вы мне только скажите пожалуйста, где похоронили Свету и сына?
-Хорошо, сынок, ты сейчас поедешь?
-Да…
Алексей знал, что не ему одному тяжело и больно. Та женщина заменила ему мать, любила его словно собственного сына. Была счастлива, когда совсем юная Светка прибежала к ней домой и сказала, что встретила лучшего мужчину на свете. Потом они вместе сообщили её маме о свадьбе, затем о том, что у Светы будет ребёнок… Всё в их семье делилось, все радости и печали. Мама Светы была не просто её мамой, не просто тёщей, она была частью их семьи, никогда не мешала им жить своими нравоучениями, а если Лёше или Свете нужен был её совет, она всего лишь выражала своё мнение.
Машина подъехала к кладбищу.
-Вас подождать?
-Нет, шеф, я наверно пробуду долго, а до остановки рукой подать. Спасибо, я прогуляюсь.
За воротами царила тишина и даже какое-то спокойствие, которое нахлынуло и на Алексея. Идя мимо стройных рядов могил он искал глазами тот участок, где покоится Светлана. На деревьях сидели птицы, которые не пели, а казалось следили за тем, куда направляется человек в чёрном драповом пальто, шея которого была укутана бардовым шарфом, а на ногах сверкали ботинки. Даже вставая в затянувшуюся коркой льда лужицу они всё равно блестели. Алексей же не обращал внимания на такие мелочи, как лужа, его взгляд скользил по надгробиям и уходя всё дальше вглубь кладбища становилось всё тише, даже ветра не было, или просто он его не слышал. Наконец, его взгляд остановился. Кочурина Светлана Анатольевна. Он зашёл за оградку. На него с фотографии смотрела молодая и улыбающаяся женщина, лежали свежие цветы, принесённые мамой. –Здравствуй, любимая. Тихо сказал, почти прошептал Алексей. Прости меня за то, что не уберёг самое ценное, что было у меня в жизни… Прости, что не сумел… Прости… Упав на колени, пачкая дорогое пальто Алексей руками сжимал горсти жёсткой, промёрзшей земли и плакал… Он не знал, как долго он так просидел на коленях, но слёзы заканчивались и боль утихала… Видимо, супруга не держала на него зла находясь в ином мире с сынишкой. Алексею стало легче, слёзы закончились и он пытаясь улыбнуться, сказал: -Спасибо, родная. Я люблю тебя!
С этими словами он встал и не отряхиваясь, вышел, закрыв за собой калитку. Повернув возле кладбищенских ворот в другую сторону он пошёл на детское кладбище. Идя по нему и разыскивая могилку сына он плакал, потому что видел на памятниках фотографии ровесников его сына, и мальчиков и девочек и понимал, что его горе – не единственное, что и другие родители теряли своих детишек… Кочурин Денис Алексеевич. Маленькая оградка, маленький памятник, улыбающееся лицо сына на фотографии и всё так же, как и у жены – цветы. Сын Алексея был точной его копией, прямо маленький Алёшка на детских фотографиях, если их сравнить. – Здравствуй, сыночек… Прости меня, что так получилось. Прости, что не уберёг вас с мамой. Всё могло быть иначе… Снова слёзы и боль, снова коленями в землю, снова горсти земли в пальцах…
Алексей вышел с кладбища подавленным, снова накатила боль и отчаяние. Он закурил и пошёл в сторону остановки. Думая о своей боли он шёл почти посередине дороги. Уже начинало смеркаться. Он шёл и курил и думал о том, что всё-таки им всем троим надо было быть здесь. Это нечестно, когда смерть забирая твоих близких, оставляет тебя одного. Один на один с болью, горем, отчаянием и одиночеством.
Приехав домой, Алексей позвонил тёще, поблагодарил за цветы на могилках и пригласил к себе в гости. Поставил на плите чайник, и сев на диван, стал её ждать. На него накатила усталость и он положив голову на подлокотник задремал…
Запах Светиных духов стал совсем близким. Она стояла рядом с ним в чудесном белоснежном платье и улыбаясь взяла за руку.
–Здравствуй, Лёшенька!
-Здравствуй, любимая! Где я?
-Где? –звонко рассмеялась Света. Ты там же, где сейчас и мы с Дениской.
-Рай? –Алексей не поверил своим ушам от услышанного и глазам от увиденного.
-То место, где ты можешь быть со своими любимыми и есть Рай, улыбаясь ответила Света.
-Я очень соскучился по вам, родные мои! Где наш сынишка?
-Он играет сейчас. Хочешь, я позову его?
-Хочу!
-Денис! Сынок, подойди пожалуйста!!!
Послышался топот маленьких ножек и спустя несколько секунд из света, которого вышла Светлана показался Денис.
-Сынок!
-Здравствуй, папка! Мальчик набросился на шею к отцу.
-Дениска, родной мой! Как мне вас обоих не хватает вы бы знали!
Светлана подошла вплотную и обняла мужа. Алексей ощутил тепло её тела, нежность кожи и спокойствие в душе. Впервые за многие месяцы он был спокоен и счастлив.
-Родные мои, любимые! Мы теперь будем вместе! Я пришёл к вам…
-Алёша, твоё время её не пришло…
-Как? Я ведь умер тоже? Нет? О, Господи! А как же это произошло-то? Ведь я уснул на диване…
-Любимый, у нас с сыном всё хорошо, мы тебя очень любим и будем ждать тут, но лишь тогда, когда придёт и твоё время… А сейчас слышишь? Тебе пора возвращаться! Ещё не время котик, ещё не время… Живи и радуйся жизни, а мы будем тебя ждать…
-Что? Как? Я не понимаю…
-А ты не слышишь? Тебе сейчас жизнь спасают… Иди, любимый, тебе пора.
С этими словами Света поцеловала Алексея в губы и вместе с сыном растворилась в ярком свете, который снова стал резать глаза. Алексей зажмурился и стало темно…
-Тысяча один, тысяча два, тысяча три… Тысяча один, тысяча два, тысяча три… Тысяча один, тысяча два, тысяча три… Есть пульс! Алексей! Алексей! Открой глаза! Дыши, слышишь! Дыши, Алексей!!!
Алексей открыл глаза. Белый потолок кареты скорой помощи. Врач, устало и не без страха смотревший ему в глаза сказал:
-Наконец… Как ты себя чувствуешь?
-Что случилось? Почему я в скорой?
-Кто же оставляет газ без присмотра и идёт спать? Милок, что ж ты так? Скажи спасибо вон той женщине, если бы не она, нам можно было уже и не ехать за тобой…
-Лёша, Лёша… Что же ты делаешь-то, а?
- Тамара Евгеньевна, у меня что, газ потух?
-Мало того, что потух, ты чуть не помер… Совсем от рук отбился малый… Хорошо, у меня ключи с собой были. Я как зашла в дом, а там газом воняет! Я тебя звать начала, саму аж затошнило. Все окна, двери пооткрывала, врачей вот вызвала… Слава Богу успели… Ну, как ты сынок? Как ты себя чувствуешь?
Алексей чуть подумав, улыбнулся: -Со мной всё хорошо. Я в полном порядке.
Теперь он и правда был в порядке.
daemoonlight
offline
Да, его это успокоило. Он их увидел и его поопустило. Он понял, что должен жить дальше, несмотря на потери.
Amely
offline
как это все... чуть не разрыдалась.... не должно так быть. никогда. но хорошо, что ему стало легче